Книга, написанная в лучших традициях стиля Мураками: реальность, иллюзия, научная фантастика, философия, познание человеческой души, протест против насилия и попрания свободы воли.
Переводчик - один из лучших японистов Дмитрий Коваленин, открывший для российских читателей "Дэнс, дэнс, дэнс", "Охоту на овец" и "Послемрак".

Наиболее ожидаемая новинка года, последний роман самого знаменитого автора современной японской прозы, главная литературная сенсация нового века, "магнум-опус прославленного мастера" и "обязательное чтение для любого, кто хочет разобраться в японской культуре наших дней", по выражению критиков. Действие книги происходит не столько в тысяча девятьсот восемьдесят четвертом году, сколько в тысяча невестьсот восемьдесят четвертом, в мире, где некоторые видят на небе две луны, где ключом к вечной любви служит Симфониетта Яначека, где полицейских после всколыхнувшей всю страну перестрелки с сектантами перевооружили автоматическими пистолетами взамен револьверов, где LittlePeople - Маленький Народец - выходят изо рта мертвой козы и плетут Воздушный Кокон.

Несмотря на свою всемирную известность, Мураками долгое время не пользовался столь же масштабным признанием в родной стране - японцы считали его слишком уж нетрадиционным и европейским. Но с появлением этого романа перед талантом писателя склонили головы даже самые придирчивые соотечественники. Роман был буквально сметен с прилавков книжных магазинов Японии, молниеносно завоевав статус бестселлера года: весь стартовый тираж книги был раскуплен ещё до конца дня. За полгода продаж в Японии разошлось более чем 3,23 млн. экземпляров двухтомника "1Q84".
Год спустя, в мае 2010 года писатель выпустил 3-й том книги, который также мгновенно становится бестселлером - одного миллиона экземпляров роман достиг всего за 12 дней с начала продаж.
Впервые с 1990 (!) года такого внимания здесь удостоилось художественное произведение - дело в том, что недоверчивые японцы предпочитают документальную литературу любой другой.
Букмекеры и критики уверены, что в ближайшие годы "1Q84" принесет своему создателю Нобелевскую премию по литературе. Итак, что же это за книга?
Заголовок романа отсылает нас к знаменитой антиутопии Оруэлла, написанной более полувека назад как роман-предупреждение об угрозе тоталитаризма. По мнению Харуки Мураками, сегодня на смену марксизму и тоталитаризму приходят фундаментализм и сектанство. И ещё неизвестно, что хуже. В условиях нарастающего глобального хаоса люди оказываются лишенными опоры, а в таком состоянии очень легко оступиться и всем человечеством загреметь совсем в другую реальность...
На фоне рассуждений о химерах социальной эволюции Мураками со свойственной ему оригинальностью и размахом поднимает такие вечные темы, как вера и религия, любовь и секс, свобода и потеря себя.
В основу повествования легли истории двух главных героев, существующих в параллельных реальностях: Токио 1984, в котором живет преподаватель математики и начинающий писатель Тенго и Токио непонятно какого года, в который однажды случайно попадает его возлюбленная Аомамэ. Психологи давно твердят, что мужчина и женщина живут в разных мирах. У Мураками это происходит буквально.
В новой реальности Аомамэ предстоит радикально сменить профессию с фитнесс-инструктора на киллера. А Тэнго неожиданно присвоит себе дебютную повесть странноватой студентки Фукаэри, страдающей от дислексии и живущей в мире собственных фантазий. Ну а главную загадку и точку пересечения всех сюжетных линий романа следует искать в стенах секретной организации, скрывающей под личинойхипповской коммуны жесткую тоталитарную секту, которая пытается установить контроль над психикой людей. Ключом к тайнам этой секты окажется не что иное, как та самая повестьФукаэри...
Сюжет, как обычно, лихо закрученный и многослойный настолько, что можно впасть в транс. Автор создал поражающий своим масштабом триллер, пропитанный атмосферой психоделического магреализма. Эффект от прочтения может быть непредсказуем - не забывайте, что созданный Мураками мир имеет привычку выплескиваться за пределы книжных страниц.

С разрешения издательства "ЭКСМО" приводим фрагмент из первой книги "1Q84″:

Глава 1
АОМАМЭ
Не верь глазам своим

Радио в такси играло «Симфониетту» Яначека. Внутри машины, застрявшей в пробке, такое даже музыкой не назовешь. Да и водитель мало похож на человека, который все это внимательно слушает. Точно бывалый рыбак, пытающийся угадать, будет шторм или нет, таксист средних лет пристально следил за растянувшейся впереди цепочкой автомобилей. Вжавшись поглубже в заднее сиденье, Аомамэ с закрытыми глазами слушала музыку.
Интересно, сколько людей на свете, слушая первую часть «Симфониетты» Яначека, узнают в ней «Симфониетту» Яначека? Ответ здесь, пожалуй, колеблется где-то между «очень мало» и «почти нисколько». Только Аомамэ почему-то была исключением.
Эту маленькую симфонию Яначек написал в 1926 году. А вступление на фанфарах сочинял как гимн для какого-то спортивного фестиваля. Аомамэ представила Чехословакию 1926 года. Первая мировая война завершилась, многовековая тирания Габсбургов наконец-то низвержена. Люди потягивают в тавернах пльзеньское пиво, собирают крутые реальные пулеметы и наслаждаются миром, ненадолго воцарившимся в Центральной Европе. Два года назад трагически умер Кафка. Уже совсем скоро сюда заявится Гитлер -- и пожрет эту маленькую
красавицу страну с потрохами. Но предвидеть надвигающийся кошмар, само собой, никому пока не дано.
Может, главная мудрость, которой люди учатся у Истории, и заключается в горьком вопросе: «Кто же тогда мог знать, что все так обернется?» Слушая музыку, Аомамэ вообразила ветер, гуляющий по Богемскому плато, и вернулась к мировой Истории.
В 1926 году скончался император Тайсё, началась эпоха императора Сёва (* Эпохи правления японских императоров: Тайсё--с 1912 по 1926, Сёва -- с 1926 по 1989 г. (Здесь и далее прим. переводчика). На Японию тоже надвигались мрачные времена. Легкомысленные интерлюдии модернизма и демократии промелькнули как сон, и фашизм уже стучал в двери, осведомляясь, где расквартироваться.
Мировая История была вторым коньком Аомамэ -- сразу за спортивными новостями. Литература как таковая особого интереса не вызывала, но исторические тексты, попадавшиеся на глаза, Аомамэ читала запоем. Больше всего в Истории ей нравилось, как факты увязываются с местами и датами произошедших событий. Запомнить какую-либо дату для нее всегда было проще простого.
Сами числа зубрить смысла нет. Достаточно представить, что чему явилось причиной, какие в итоге случились последствия,-- и точная дата сама выскакивала перед глазами.
В школе по истории Аомамэ не было равных. И когда люди жаловались, что не могут удерживать нужные даты в голове, она всегда удивлялась. Ну в самом деле, что тут сложного?
Аомамэ -- Синий Горошек -- вовсе не было прозвищем (Аомамэ(яп. «синий горошек») -- разновидность фасоли. Выращивается в горных районах Японии и редко появляется на столе горожан. Чаще всего используется как ингредиент для приготовления соевого творога (тофу) или ферментированной бобовой пасты (натто).

Ее род по отцу происходил из префектуры Фукусима. Говорят, где-то там, в затерянной среди гор деревушке, и сейчас еще оставалось несколько человек с этой странной фамилией. Хотя сама Аомамэ ни разу там не бывала. Еще до рождения дочери отец оборвал со своими
родственниками всякие связи. А мать -- со своими.
Так что ни бабушек, ни дедов своих Аомамэ в глаза не видала и знать не знала. Путешествовать ей доводилось нечасто, но если все-таки выпадало заночевать в какомнибудь
отеле, перед сном она непременно пролистывала телефонный справочник в поисках однофамильцев. Увы! Куда бы ее ни заносило --в мегаполис или провинциальный городишко,-- никого с ее фамилией не попадалось ни разу. Так постепенно она привыкла чувствовать себя
человеком, заброшенным в безбрежный океан и обреченным выплывать в одиночку
Разъяснять, как пишется ее имя, вечно требовало кучу времени. Всякий раз, когда Аомамэ называла себя, собеседник задирал брови и озадаченно глядел на нее. «Госпожа Синий Горошек?» Да-да, уточняла она. Так и пишите: иероглиф «Синий», потом «Горошек». И на
работе, знакомясь с клиентами, постоянно ощущала себя не в своей тарелке. «Огорошенные» посетители принимали ее визитку, будто некое зловещее послание. Когда нужно было представляться по телефону, на другом конце провода часто хихикали. В больнице или в мэрии,
где бы ни окликали ее громко, все вокруг поднимали головы, желая увидеть, как выглядит человек по имени Синий Горошек.
То и дело ее называли с ошибками. «Госпожа Зеленый Горошек?» -- вопрошали в трубке. «Госпожа Соленый Горошек?» «Ну, почти...» --отвечала она и поправляла.
Частенько слыша в ответ: «О, какая редкая фамилия!»
Тридцать лет ее жизни были ухлопаны на объяснение своего имени и защиту от нелепых шуток по поводу «Синего Горошка». Родись я под другой фамилией, думала она, может, вся моя жизнь сложилась бы иначе? Скажем, живи я Танакой, Сато или Судзуки -- глядишь, и сама была бы спокойней, и на мир вокруг смотрела бы куда снисходительнее? Кто знает...
Аомамэ закрыла глаза и погрузилась в музыку. Унисон духовых заполнил голову. Несмотря на приглушенную громкость, звук был глубоким и сочным. Приоткрыв глаза, Аомамэ взглянула на панель управления. Встроенная стереосистема гордо поблескивала черными гранями. Имени фирмы-изготовителя Аомамэ прочесть не смогла, но в том, что аппаратура солидная, можно не сомневаться. Туча непонятных кнопок, зеленые циферки на экране. С первого взгляда ясно: «хай-тек». О том, чтобы такую игрушку установили в обычном корпоративном такси, даже думать не стоит.
Аомамэ еще раз обвела взглядом салон. Садясь в машину, она думала о своем и поначалу не обратила внимания, но эта машина и правда выглядела необычно. Отделка салона -- вне всяких похвал, сиденья -- просто не встать. Плюс ко всему -- идеальная тишина. Звукоизоляция
высший класс, снаружи не слышно ни звука. Словно в кабинке студии звукозаписи, полностью защищенной от внешнего шума. Частное такси? Многие владельцы частных такси не жалеют денег на отделку своей машины. Аомамэ поискала глазами табличку с личными данными
водителя, но не нашла. Однако и нелегальным такси не выглядит, как ни крути. Счетчик привинчен, как полагается. Вот, уже наездили 2150 иен. Найти бы еще табличку с фамилией...
-- Отличная машина,-- сказала Аомамэ в спину таксисту.-- Такая бесшумная. Как называется?
-- «Тойота»! -- охотно отозвался водитель.-- «Краун», королевский салон.
-- Музыка очень здорово слушается.
-- Верно, тихая машина. Я, собственно, за это ее и выбрал.
Все-таки звукоизоляция у «тойоты» лучшая в мире!
Аомамэ кивнула. И устроилась на сиденье поудобнее. В речи таксиста чудилось что-то странное. Будто он собирался сказать куда больше, но недоговаривал. Например (кроме как «например», других аргументов у нее не нашлось): «По части звукоизоляции с "тойотой", конечно, никто не сравнится, но есть у нее проблемы, о которых я промолчу». И пауза, повисшая вслед за этим, вобрала в себя, точно губка, всю недосказанность. Крохотное облачко смысла, не выраженного словами, дрейфовало посреди салона и никак не давало успокоиться.
-- Действительно, очень тихая,-- повторила Аомамэ, пытаясь отследить, куда это облачко поплывет.-- Да и стерео, похоже, высший класс?
-- Когда машину выбирал, нужно было на чем-то остановиться,-- пояснил водитель тоном ветерана, вспоминающего историческое сражение.-- В итоге решил, что, если проводишь столько времени за рулем, очень важно слушать качественные звуки. Ну и опять же...
Аомамэ ждала продолжения. Но его не последовало.
Она снова закрыла глаза и погрузилась в музыку. Что за человек был Яначек, она не знала. Но конечно, о том, что его музыку будут слушать в «тойоте-краун ройял салон» посреди жуткой пробки на Токийском хайвэе 1984 года, он и представить себе не мог.
И все-таки, удивилась Аомамэ, откуда я помню, что это -- «Симфониетта» Яначека? И почему так уверена, что ее сочинили в 1926 году? Я ведь и классикой-то особо не увлекаюсь. И Яначека специально никогда не слушала.
Но как только зазвучало вступление, память вывалила целый ворох информации. Словно стая птиц ворвалась в дом через распахнутое окно. Ничего неприятного или болезненного. Просто весь организм непостижимо реагировал на эту музыку, выдавая воспоминание за воспоминанием.
Ну и дела, поражалась она. С чего бы какая-то «Симфониетта» так странно влияла на меня?
-- Яначек,-- произнесла Аомамэ почти машинально. Почему-то вдруг показалось, что нужно сказать это вслух.
-- Простите? -- не понял водитель.
-- Яначек. Человек, который сочинил эту музыку.
-- Не слыхал.
-- Чешский композитор.
-- Ишь ты! -- с интересом отозвался водитель.
-- У вас частное такси? -- спросила Аомамэ, чтобы
сменить тему.
-- Да,-- кивнул таксист. И, помолчав немного, продолжил:
-- Сам свой бизнес веду. Эта машина уже вторая.
-- Сиденья очень уютные.
-- Спасибо! Кстати, госпожа...-- Водитель на секунду
обернулся.-- Вы сильно торопитесь?
-- У меня деловая встреча на Сибуе (* Сибуя -- один из центральных районов Токио. Здесь и далее в
главе упоминаются названия станций метро и, соответственно, административных районов японской столицы),-- ответила она.--
Вот и решила поехать по скоростной.
-- Во сколько встреча?
-- В полпятого.
-- Сейчас три сорок пять... Боюсь, не успеете.
-- Такая ужасная пробка?
-- Впереди, похоже, крупная авария. Обычно здесь так не застревают. С тех пор как вы сели, мы с места почти не сдвинулись.
Странно, что он не следит за радиосводкой дорожных ситуаций, подумала Аомамэ. Токийский хайвэй, судя по всему, парализовало. Нормальный таксист, по идее, должен отслеживать по радио, где и что происходит.
-- И вы это знаете, даже не слушая радио? --уточнила она.
-- Радио слушать смысла нет,-- бесстрастно ответил водитель.-- Половина дорожных сводок--чистое вранье. Автоинспекция сообщает только то, что удобно ей самой. Нам остается только оценивать реальную ситуацию и думать своей головой.
-- То есть вы полагаете, пробка быстро не рассосется?
-- Эта -- надолго,-- мирно кивнул таксист.-- Гарантирую.
Когда на кольце такой затор, пиши пропало. А что, важная встреча?
-- Да, очень,-- кивнула Аомамэ.-- Переговоры с клиентом.
-- Сочувствую. Очень жаль, но, скорее всего, не успеете. Будто разминая затекшие плечи, таксист несколько раз покачал головой. Складки на его шее задвигались, точно у древней рептилии. Глядя на эту шею, Аомамэ вспомнила об остро заточенном инструменте у себя в сумочке.
Ладони ее вспотели.
-- Что же делать? -- спросила она.
-- Да ничего,-- пожал плечами таксист.-- Это же скоростная дорога. До следующего спуска никаких вариантов (Токийский хайвэй проложен на высоте 35 м над обычной автодорогой. Его двустороннее полотно на бетонных опорах не имеет пешеходных обочин и с обеих сторон огорожено защитными стенами или металлическим забором).
На обочине не сойдешь, на метро не пересядешь...
-- И когда следующий спуск?
-- На Икэдзири. Но туда мы, боюсь, доберемся уже на закате.
На закате?! Аомамэ представила, что просидит в этом такси до заката. По-прежнему играл Яначек. Оркестр пригашивал духовые сурдинами, будто пытаясь унять чьи-то напряженные до предела нервы. Странное наваждение от музыки не отпускало Аомамэ. Что же все это
значит, черт побери?

Обложка второй книги 1Q84

Обложки книг изданных зарубежом

Харуки Мураками родился 12 января 1949 году в Киото. Потом его семья переехала в Кобе - крупный японский морской порт. Тогда же у него пробудился интерес к зарубежной литературе. В студенческие годы принимал участие в антивоенном движении, выступал против войны во Вьетнаме. Мураками успешно окончил университет Васэда, где учился на литературном отделении, и получил степень по современной драматургии. В апреле 1974 года ему пришло в голову написать свой первый роман - "Услышь, как поет ветер". Роман был опубликован в 1979 году и удостоился национальной литературной премии для начинающих авторов. Эта книга вместе с романами "Пинбол-73″ и "Охота на овец" составила "Трилогию крысы". Мураками любит путешествия, а проведя три года в Греции и Италии, он приехал в США и обосновался в Принстоне, где преподавал в местном университете. В июле 1993 переехал в город Санта-Ана, Калифорния, читать лекции по современной (послевоенной) мировой литературе в университете Уильяма Говарда Тафта.
Харуки Мураками - самый известный и невероятно популярный японский писатель. Автор бестселлеров «Охота на овец», «Дэнс, дэнс, дэнс», «К югу от границы, на запад от солнца», «Подземка», «Хроники заводной птицы», «Кафка на пляже», «Призраки Лексингтона», «Норвежский лес» и др. Мураками - обладатель многих литературных премий. Его произведения переведены на 20 иностранных языков. Женат, детей нет, увлекается марафонским бегом.