Соавтором сценария «Фрэнсис Ха» стала исполнительница главной роли Грета Гервиг. Кажется, это сотрудничество пошло на пользу фильму, который получился легким, зрительским и очень искренним. 27-летняя танцовщица Фрэнсис живет вместе со своей лучшей подругой Софьей в Нью-Йорке. Однажды Софья между делом говорит, что съезжает в лучший район и будет там жить с другой девушкой. После этого отношения между подругами начинают ломаться и эволюционировать. Этот черно-белый фильм не только глубоко раскрывает тему такого актуального на сегодняшний день феномена, как domestic partnership, но и пытается вообще ответить на такой вопрос, куда девается дружба между людьми, когда они взрослеют и находят любовь.

В течение фильма Фрэнсис приходится поменять несколько партнеров по жилью, а также работ, причем изменения эти не всегда в лучшую сторону. Когда Фрэнсис не хватает денег, она даже живет в студенческом общежитии и работает кем-то вроде бармена. Параллельно у девушки вообще отсутствует личная жизнь. Она так преданно дружит, что смешивает это понятие с любовью. В фильме есть пронзительный и один из самых искренних в современном кино монолог о том, что такое любовь. Нельзя также не отметить прямую цитату из фильма Леоса Каракса «Дурная кровь», когда Фрэнсис бежит под песню Дэвида Боуи Modern Love.

Когда я умирала

Экранизация романа Фолкнера Джеймсом Франко оказалась чуть более хорошей, чем принято ожидать от человека с этим именем и фамилией. Один из самых активных актеров наших дней - с некоторых пор и режиссер. И он не только снимает фильмы про геев и короткометражки для Gucci, но и эксплуатирует классику.

В начале фильма невозможно отделаться от впечатления, что присутствуешь на дубовом школьном спектакле, когда актеры произносят реплики и носят костюмы середины прошлого века, но при этом не смотрятся органично внутри декораций. Есть разделенный на двое экран в духе последней картины Рене «Вы еще ничего не видели», есть закадровый шепот и безумной красоты природа в стиле Малика, есть дрожащая камера а-ля Дарденны. Технически есть много приемов классического современного арт-хауса. И вот примерно где-то на сороковой минуте фильма, когда на экране разворачивается трагедия нечеловеческих масштабов, вдруг эта тяжелая арт-хаусная машина начинает работать. Одновременно Франко давит на эмоции при помощи натуралистично показанных сцен с ранениями, ожогами, изнасилованием и ампутацией конечности. В целом же от фильма исходит какая-то задавленная сексуальная энергия ее автора, играющего главную роль (Дарл), что по итогам выливается в плюс.

Наталья Серебрякова